Они не умеют дружить.
Их улыбки насквозь фальшивы. И сквозь безупречный пластик добродушных масок виден оскал сжатых до скрежета зубов. Они с наслаждением бьют в спину, назойливым шепотом сплетен. Они все делят на черное и белое, с легкостью меняя их местами, в зависимости от того на какой стороне они. Они рассыпают мелкий бисер лести, играют словами плетя свои липкие сети, заманивая неосторожных зыбким миражом спасения от одиночества. И каждый уверен в своей исключительности.
Они желают счастья, твердо уверенные в том, что это всего лишь иллюзия. И получив тому подтверждение, рвутся утешать, с трудом скрывая торжество своих ухмылок. Они ревниво наблюдают чужой полет, сами не способные даже оторваться от земли. И с удовольствием помогут падению, уравнивая с собой.
Вниз. С головой, в серую безликую массу.
Они эгоистичны. И прекрываясь выспренностью пустых фраз, они считают, что могут все. У них так много оправданий, они каждый день так тщательно начищают свои нимбы, что за их сиянием не видно остроты изогнутых рожек. Они отойдут в сторону, стоит лишь попытаться испачкать их безупречные одежды, красными пятнами своей боли. Они слепы, глухи и незрячи, когда что-то надо тебе. И настойчивы, когда что-то нужно им, в своей твердой уверенности, что они это центр твоей вселенной.
Их не научили дружить.
Они не умеют любить.
Их чувства поверхностны и непрочны. В стремлении хоть на мгновение раскрасить свой черно-белый мир, они готовы любить ими же сотворенный образ. Ломая и вписывая тебя в одним им известные рамки. Лишь бы чувствовать. Лишь бы жить. Даже если платить по их счетам придется тому, кого они любят. Перебирая живущих рядом как колоду давно изученных карт, они выбирают себе жертву. Чтобы сворачивать для нее горы, чтобы резать вены и плакать в подушку. И чтобы через некоторое время,
шептать "люблю" жадно оглядываясь по сторонам в поисках новой жертвы.
Их любовь похожа на заразную и навязчивую болезнь. Они не любят, они болеют любовью. Они впиваются в жертву зубами и ногтями, готовые скорее разорвать на части, чем позволить ей вырваться. Их любовь душит, и когда ты сдашься, задыхаясь от безысходности, они находят себе новую жертву. Ибо их цель вовсе не ты. Им не нужно спокойствие. Им нужно страдать и мучатся, и кричать об этом во весь голос. По другому - не интересно. И использовав тебя до конца, опустошив и вывернув наизнанку, они отбросят тебя, как ненужный хлам. Или в лучшем случае поставят на полочку в ряд с другими своими трофеями.
Их не научили любить.
Они не умеют даже ненавидеть.
Чтобы прямо в глаза. Чтобы гореть от рвущегося изнутри пламени раскаленной ненависти. Чтобы до сжатых кулаков. Они умеют лишь мелко мстить. Теша себя неумелыми и глупыми интригами. Они мнят себя игроками, со множеством тузов в рукаве. Они умеют делать больно, они лишь не умеют не бить в спину. Им проще и безопаснее пнуть ногой лежащего, чем бросить ему в лицо "ненавижу". Их ненависть также пуста и безлика, как и любовь.
Их не научили ненавидеть.
Изломанные продукты цивилизации, они больны равнодушием. Их черно-белый
мир, подпитывает иллюзорность чувств. Их жестокость рождена безразличием.
Под их яркими масками ничего нет. Пустота.
"...Я такой же как все.
Готов и резать и бить.
Совсем не вижу причин,
Чтобы себя не убить." (с)