Сказка.
... Жила-была на свете кошка. Самая обыкновенная, дворовая. Ни мастью, ни окрасом от других своих собратьев не отличалась. Породистостью не кичилась, ибо нечем было. Ухоженностью и изяществом манер тоже вроде бы не запонтуешься, ибо и хвост обыкновенный, чуть облезлый, с тех пор как прошлой весной пришлось сражатся за теплое местечко в подвале. Да и шерсть какая-то блеклая, так цвета пыльного асфальта. Глаза разве что и можно считать предметом гордости. Красивые, миндалевидные, янтарно-желтые... Так точно такие же у половины двора.
Эх... Тяжела жизнь бездомных кошек.
Единственное что и радовало героиню этой сказки, это ее неуемное любопытсов. Везде надо свой носик сунуть, а желательно еще и лапкой потрогать. Пару раз за это она конечно огребала, но тяги к исследованиям у нее это не отбило.
Так и ходила кошка, гуляя сама по себе, по крышам обшарпанных домишек города, которому было гораздо больше лет чем кошке, даже если учесть все ее девять жизней. Самой любимой прогулкой было конечно гуляние по узеньким карнизам старинных окон, где за тонкой перегородкой стекла прятались чужие, непонятные, человеческие жизни. Было у нее и свое любимое место. На облупившейся лепнине возле мутноватого стекла, где всегда горел желтый и теплый огонек поставленной на тяжелый дубовый стол свечи. Рядом с которой стояло маленькое блюдце с молоком. И каким то шестым чувством она всегда знала что это молоко там стоит для нее, что стоит только толкнуть мягкой лапой скрепящую раму и можно будет впрыгнуть в уютное тепло этой комнаты, запрыгнуть на стол и начать лизать заботливо подогретое молоко. И еще она знала, что как только смочит усы в нем, сразу же на загривок опустится сильная и нежная ладонь, ласке которой захочется подчинится. Ибо даже у кошек есть свой хозяин, просто редко кому из них удается его найти.
И вот однажды, когда на улице было особенно пронзительно холодно, и кошка в очередной раз дрожала на ледяном ветру, прижимаясь боком к пыльному стеклу, она все же решилась. Неуверенно и мягко толкнула лапой створку, и... Не было за стеклом ничего. Ни свечи, в посеребрянном подсвечнике, ни блюдца с молоком. В этой комнате вообще давно никто не жил, и только ноздри щекотало иллюзией тепла и дома. Того самого, которого у нее никогда не было.
Сейчас кошке много лет, и она знает, что впереди еще есть несколько жизней, которые она проживет соотносясь со своими, кошачьими законами. Только больше она не ходит на то окно, и вообще больше не ходит к чужим окнам.
Реальность хорошо лечит от иллюзий.